The Artful Escape

Показ «The Artful Escape» завершился расплывчатой датой релиза, а затем проект и вовсе исчез с радаров. Казалось, еще чуть-чуть и игровые СМИ опубликуют заявление обанкротившегося разработчика, который устал сводить концы с концами и выбираться из-под рухнувших амбиций. Однако этого не произошло, и тишина растянулась на несколько лет.

Джонни Гальватрон — фронтмен малоизвестной синти-рок-группы The Galvatrons. Какое-то время коллектив колесил по Австралии и Великобритании, выступая перед более именитыми коллегами. Группа медленно приобретала известность, но вместе с ней росло и внутреннее беспокойство Джонни. Гастроли утомляли, а неуверенность в выбранном пути крепчала.

Очередная репетиция, а голова забита навязчивыми мыслями о писательстве, кинематографе и геймдизайне. Периодически они даже выбирались на волю — во время турне, буквально на рабочем ноутбуке группы, Джонни писал статьи для различных игровых изданий и создавал интерактивные вещицы, которые называл «абстрактными образцами игр».

Однажды пришло время сделать выбор. Он не ощущался драматичным или неожиданным, скорее был взвешенным и закономерным. Простившись с группой и музыкальной карьерой, Джонни осел в Мельбурне и взялся за создание полноценной видеоигры. За шесть лет разработки проект успел провалиться на Kickstarter, получить грант от Unreal Engine, несколько раз сломаться и починиться. Позже он попал к Annapurna Interactive, сменил часть названия и встряхнул ту самую E3.

У подножия горы долговязый парень в очках с гибридной гитарой всматривается в открыточный пейзаж и размышляет о дебютном концерте. На нем ему нужно исполнить роль привилегированного артиста, продолжающего наследие своего умершего дяди — легендарного фолк-певца Джонсона Вендетти, чей образ, кажется, навсегда отпечатался в коллективном сознании жителей провинциального Калипсо.

Фрэнсис лениво перебирает по струнам и извлекает несколько аккордов. На слух — классический фолк. Разочарованно вздыхает, выкручивает усилитель на полную и резким движением превращает акустику в электронику, а заунывные народные баллады в космические рок-н-ролльные риффы, чье эхо прорывается сквозь облака и уносится за пределы стратосферы.

Возвращаться обратно совсем не хочется. Город утопает в подготовке предстоящего праздника — главная площадь усыпана афишами, из колонок доносятся хиты прошлого, деревья сплетены светодиодными гирляндами, а улицы запружены местными жителями.

Каждый встречный, будь то одноклассник, пожилая соседка или продавщица в книжной лавке, видит во Фрэнсисе не самобытного артиста, а живой проигрыватель чужих композиций. Никому не интересен подающий надежды оригинал, хватит и копии былого величия. Каждый уголок Калипсо настаивает на вторичности Фрэнсиса и медленно обволакивает его чужой тенью.

Самоидентификация через поиск индивидуального звука в условиях несправедливых ожиданий выступает ключевым конфликтом «The Artful Escape». Как и попытка главного героя переизобрести сценический образ и изменить отношение к музыке, угодив при этом слушателям и самому себе. В итоге противоречия складываются в историю об эскапизме, где вынужденный побег исходит от творческого порыва, а не безысходности.

Фрэнсис чувствует себя запертым, а ключ к свободе, как ему кажется, находится вне физического пространства. Он упорно бежит от всего — от себя, прошлого, настоящего и будущего — так далеко, что теряет землю под ногами. Выходит за границы реальности и отправляется в кислотный рок-тур меж звезд, в котором слились подростковые фантазии, научная фантастика 80-х и живые выступления Daft Punk и Gorillaz.

В космосе, вдали от Земли и людей, можно выдумать любую легенду, переписать биографию и слепить новую личность. Конструируется она по мере раскрепощения Фрэнсиса, преодолевающего психологические барьеры. Сначала он выдумывает новое имя и место рождения, а затем меняет внешний облик в попытке явить миру истинного себя.

К сожалению, все это пыль в глаза. Линейное повествование обесценивает всякий выбор. Неважно, во что нарядится Фрэнсис, какое прозвище выберет и сколь осторожно будет подбирать слова — он всегда придет к одним и тем же умозаключениям. Персонажи что-то говорят, события происходят, но иллюзорная вариативность не способствует вовлечению. Причем игра стимулирует к самовыражению и дает для этого художественные инструменты, но в конечном счете все делает по-своему. Как родители, которые вызываются помочь с рисунком, но так увлекаются, что заканчивают его самостоятельно.

Большую часть времени «The Artful Escape» представляет собой миролюбивый платформер, в котором нет ни противников, ни пазлов. Все сводится к незамысловатому забегу из одного конца уровня в другой, почти как в «Alto's Odyssey». Единственное развлечение в пути — гитарные риффы в стиле Стива Вая, пронзительные и гипнотизирующие звуки, которые создают фон.

Несколько аккордов — и планета оживает. Звезды лопаются фейерверками, фотоновые дорожки расстилаются в мосты, а загадочные существа выходят из полудрема. Музыка порождает буйство красок и мерцающих огней. И хотя геймплей походит на дирижирование психоделическим оркестром, он изживает себя спустя полчаса.

Более того, мелодии не терпится стать полноценной участницей игрового процесса, как в той же «Sayonara Wild Hearts», но ей этого не позволяют. Виртуозные гитарные соло звучат будто в отрыве от симфонического саундтрека и, в лучшем случае, лишь дополняют его.

Притупляют ощущение сопричастности и битвы с боссами. Каждый поединок складывается в зрелищный рок-концерт — визуальные находки и креативные выдумки громоздятся друг на друга, шоу кружит голову, а музыка закладывает уши. Но сопровождает это буйство красок примитивная ритм-игра, у которой нет ничего общего с происходящим.